О нормировании добычи лося

К вопросу нормирования размеров добычи лося европейского: динамика численности и причины её определяющие на территории Курганской области

В настоящее время использование охотничьих ресурсов всё в большей степени приобретает экономический характер, при этом рациональное использование данного потенциала уходит на второй план. Отрыв системы современного государственного управления в сфере охраны и использования охотничьих ресурсов от разработанных научно обоснованных экологических основ рациональной эксплуатации может привести к деградации целых популяций охотничьих видов животных. Анализ динамики численности того или иного вида охотничьих ресурсов очень показателен в определении эффективности методов управления природными популяциями охотничьих животных в процессе их хозяйственного использования.

Фото Billy Idle

В начале 90-х годов плотность лося в Курганской области была достаточно высокой, однако ежегодный рост добычи в эти годы негативно отразился на популяции в настоящее время. Так, на протяжении уже 17 лет достичь былого уровня численности населения лося не удается. На сегодняшний день плотность лося оценивается на уровне 3,27 особей на 1000 га лесных угодий. Пространственное распределение вида в границах региона неравномерно. При продвижении с севера на юг плотность популяции снижается, что объясняется уменьшением лесопокрытой площади (с 6,1 особ. на 1000 га свойственных угодий в Далматовском районе до 0,6 особ. 1000 га свойственных угодий в Половинском районе). Таким образом, можно утверждать, что по территории региона проходит граница ареала вида, которая совпадает с границей ботанико-географической зоны – разнотравно-дерновинно-злаковая степь (по карте «Растительность Западно-Сибирской равнины», 1976).

Накопленные данные о численности животного более чем за 30 лет, дают достаточно подробное представление о состоянии популяции лося на территории региона. Ранее этого периода численность лося очевидцы характеризуют как высокую, так в сороковые годы на территории области постоянно работали бригады по заготовке мяса диких копытных для отправки на фронт.

Анализ изменения численности с 1981 по 2014 гг. дает возможность выделить несколько фаз ее цикла, для которых характерно определенное состояние популяции: фаза 1- восстановление численности после депрессии;  фаза 2 – относительная стабилизация численности; фаза 3 – пик численности; фаза 4 – депрессия численности (рис. 1).

Так, в фазе 1 популяция была с 1981 -1987 гг. и с 2004 -2012 гг., в фазе 2 – в 1988-1989 гг., в фазе 3 – с 1990-1995 гг., в фазе 4 – с 1996 – 2003 гг. (таблица 2). В 2013 году наметившаяся тенденция относительной стабилизации вида может быть поставлена под сомнение. Так, с 2012 по 2013 год численность лося в охотничьих угодьях Курганской области по данным ЗМУ увеличилась на 987 особей. Прирост, таким образом, составил 22%, что существенно превышает средний многолетний годичный прирост по Курганской области (14%). Возможно, что резкое увеличение численности животных, установленное по результатам ЗМУ, связано с введением новой схемы учетных маршрутов на территории области или некачественным проведением учетных работ в отдельных охотничьих угодьях. По мнению ученых, отмечаемые в региональных группировках ежегодные колебания численности в диапазоне, в несколько раз превышающем колебания рождаемости и «детской» смертности, относятся только к зимнему периоду и отражают результат территориального перераспределения животных в процессе сезонных миграций, связанных с интенсивностью охоты (Глушков, 2002).

Таблица 2

В целом динамика численности лося в Курганской области сопоставима с динамикой популяции лося на протяжении всего его ареала, т.е. на территории России. Так, для территории России отмечается снижение общей численности населения лосей с 590 (среднее значение для периода 1998–2002 гг.) до 560 тысяч особей (среднее значение для периода 2003–2007 гг.), позитивные изменения численности отмечаются с начала 2003 года [2, с.248].

На рисунке 2 приведены прогнозные значения и доверительные интервалы для ожидаемой оценки численности лося в России для периода 2008–2011 г.

Установленные модели, включающие три составляющие (скользящего среднего, циклической и случайной компоненты) динамики численности лося позволяют говорить о наличии периодической изменчивости. Длина интервала цикличности для рассматриваемого вида составляет 10 лет [2, с.252].

Таким образом, рост популяции лося, как и у всех долгоживущих видов, характеризуется логистическим типом, который отличается большой продолжительностью периода увеличения численности с постепенным (асимптотическим) приближением к равновесному уровню плотности и длительным, без колебаний и резких спадов, существованием популяций на уровне высокой плотности. Последний этап роста чаще всего не достигается из-за вмешательства человека, неадекватно усиливающего пресс охоты по мере увеличения численности. Основными причинами такого типа роста популяции лося являются высокая «детская» смертность и устойчивость взрослых животных к воздействию природных факторов смертности.

Объясняя динамику численности лося, многие авторы выделяют две основные гипотезы. Сторонники первой гипотезы полагают, что многолетние колебания численности животных вызваны глобальными изменениями климата и сукцессиями растительности, и проявляются с интервалом от 5 до 120 лет (А.А. Данилкин, 2007). Согласно второй гипотезе, основной фактор, определяющий численность копытных в России за последние 50 лет, имеет «антропогенно-хищнический» характер, т.е. утверждается, что динамика численности парнокопытных может быть описана в терминах обобщенной модели «хищник – жертва».

По нашему мнению, динамические изменения численности животных имеют многофакторный характер. Выделим основные:

1. Обеспеченность пищей - важнейшее условие жизни, определяющее состояние популяций, их продуктивность и численность. Сокращение численности диких копытных некоторые ученые напрямую связывают с антропогенным преобразованием ландшафтов, пожарами, вырубкой лесов. Так, П.Б. Юргенсон считал, что лось – зверь сукцессионный. Его обилие связано с наличием  лесных площадей, находящихся в ранних стадиях зарастания после  не только лесных пожаров, но и вырубок [3, с. 127].

За анализируемый период на территории области произошли серьезные антропогенные трансформации, связанные с масштабными лесными пожарами в 2004 году и в течение трех последующих лет. В результате за 3 года площадь непокрытых лесом земель возросла на 20,3 тыс. га, в основном, за счет роста площади гарей (Лесной план Курганской области) [4]. Именно на период с 2002 -2008 гг. приходится «провал» численности лося в регионе.

Подъем поголовья 2009 - 2012 гг. может быть связан с увеличением площади защитных и кормовых стаций в результате зарастания гарей и вырубок, а также зарастания лесом брошенных сельскохозяйственных земель. Так, по данным государственного земельного учета (на 1 января 2013 года) на долю предприятий и организаций приходится всего 62,3% от площади, используемой для производства сельскохозяйственной продукции, гражданами использовалось только 37,6% площади земель, используемых ими для производства сельскохозяйственной продукции. Остальные залежи повсеместно зарастают мягколиственными породами [4].

Прошедшие масштабные лесные пожары в 2004 году и в течение трех последующих лет на территории области, интенсификация лесозаготовок в результате передачи в аренду 97% лесопокрытых площадей от общей площади лесного фонда нарушает естественные сукцессионные процессы, ускоряет омоложение лесов, увеличивает обилие лосиных кормов. На сегодняшний день необходимо дальнейшее изучение закономерностей пространственно-временного распределения запасов корма и степени его утилизации лосями в естественных и трансформированных фитоценозах.

2. Воздействие потенциального хищника – волка. Среди жертв волка лось составляет: в Псковской обл. - 87%, Новгородской - 93%, в Ленинградской обл. и Карелии - более 99% от общего числа копытных, найденных погибшими и определенных как жертвы волка. По биомассе же доля лося везде приближается к 100%. Лишь на севере, в Мурманской обл., где значительную роль в питании немногочисленных волков играют одомашненные северные олени, лоси составляют не более 70% в добыче хищников (Данилов, 1990).

Многолетнее изучение зимнего питания волка путем идентификации непереваренных остатков жертв в экскрементах зверей также убеждает в преобладании лося в рационе хищника. В Псковской обл. остатки лосей встречены в 79,5% проб (Русаков, 1979), в Ленинградской - 78,3%, Карелии - 83,4% (Данилов, 1994).

Близкие к нашим данные получены в Северной Карелии и в провинции Каину (губернии Финляндии, граничащие с Карелией вдоль Сортавальского, Суоярвского и Муезерского районов). Там встречаемость лося в питании волка составляет, соответственно - 75 и 68,9%, а по биомассе - 95,1 и 91,9% (Gade-Jorgensen and Stagegaard, 1998).

Подобное или близкое соотношение лося в диете волка прослеживается даже в регионах, где видовой состав копытных и их численность намного превышает таковые в северо-западных областях России. Так, в средней Швеции, в районе наблюдений за волчьей стаей, где численность лося колебалась от 12 до 18 экз. на 1000 га, а численность второй жертвы хищника - косули от 2 до 7 экз., доля лося в питании волка во все сезоны года составляла 52-54% (Olsson et al., 1997).

Каково же воздействие волка на численность населения лося в регионе?

В динамике численности волка на территории Курганской области прослеживаются циклические изменения (рис. 3). Соотношение хищника и жертвы за период с 1981 по 2014 гг. наблюдений изменялось весьма существенно, что обусловлено не только «урожаем» потенциальных жертв, но, главным образом, следствием менявшегося напряжения преследования волка человеком. Анализируя динамику численности, выраженные пики поголовья волка приходятся на 1981 г. (34 особ.), 1997 г. (52 особ.), 1999 г. (57 особ.), 2005 г. (36 особ.), 2011 г. (48 особ.). Из пяти выделенных пиков только в двух случаях прослеживается согласованность динамики популяции лося и волка: пику численности волка в 1997 году предшествовал длительный период максимальной численности населения лося в области с 1991 -1995 гг., пику численности в 2011 году – период «интенсивного восстановления» численности лося после периода депрессии с 2009 – 2010 гг. Остальные выраженные пики поголовья волка на территории Курганской области могут быть объяснены увеличением плотности других потенциальных жертв – сибирской косули, зайца, а также с прекращением систематических работ по регулированию численности волка в конце 90-х годов.

По данным работ Пимлота, Мича динамическое равновесие в системе «хищник- жертва» достигается, если соотношение лося и волка близко 30:1. Однако, подобное соотношение лося и волка в Курганской области при самой высокой численности последнего не достигалось и составляло: 132:1 (1997 г.); 114:1 (1998 г.), 98:1 (2011 г.).

3. Для всех эксплуатируемых популяций лося охота служит основным фактором смертности (Гептнер и др., 1961; Pimlott, 1961; Данилкин, 1999). За период с 1997 по 2014 годы уровень лицензионной добычи лося в области находился в переделах от 2 до 4,8% от учетной  численности и лишь в 1999 году составил 5,8% (рис. 4).

Систематическое недоосвоение лимита может являться опосредованной причиной неадекватности оценок численности и добычи, а также недооценки величины смертности от браконьерства (таблица 3).

При решении вопросов нормирования добычи охотничьих ресурсов самым важным критерием является определение и оценка ежегодной совокупной смертности животных. Теоретическая норма добычи должна быть равна скорости роста популяции в начале зимы, т. е. величине пополнения, но фактически она должна быть значительно меньше, поскольку одновременно с отстрелом животные гибнут от браконьеров и хищников.

Используя методику, предложенную А.А. Данилкиным в своей монографии «Дикие копытные в охотничьем хозяйстве» (2003), определим ежегодную совокупную смертность путем расчета суммы лицензионной добычи, потерь от волка и возможной доли (%) изъятия браконьерами. Расчет потерь от волка производился путем умножения числа волков на коэффициент - 3 (жертвы). Учитывая высокую доступность иных потенциальных жертв для волка (сибирской косули, кабана), данный коэффициент считаем завышенным для Курганской области, но для демонстрации многофакторного воздействия на популяцию лося приводим расчет по методике без отступлений. Возможная доля изъятия браконьерами (%) устанавливается примерно равной объему официальной добычи или превышающую её (рассчитываем путем простого математического округления доли легальной добычи от учтенной численности) (таблица 4) [1, с.311].

При отсутствии крупных хищников, исключении браконьерства и оставления подранков уровень лицензионной добычи в «стабильной» популяции не должен превышать 20-25% от учетной численности, а с учетом всех потерь – 10-15%, что соответствует типичному для области уровню годичного прироста населения в лучшие годы (равному 14%). При необходимости увеличения поголовья объем лицензионного отстрела, с учетом хищничества и браконьерства, должен быть значительно ниже 10% [1, с.310].

Анализируя данные таблицы 4 можно отметить, что увеличения поголовья и не могло быть, так в период депрессии численности лося с 1997 – 2003 гг. ежегодная совокупная смертность варьировала от 8,0% до 14,4%. В период восстановления численности после депреcсии с 2004 – 2013 гг. находилась в пределах от 8,4 до 11,5% (за исключением 2005 года, когда совокупная смертность составила 6,5%).

При этом необходимо учитывать устойчивость популяции к промыслу в разные фазы численности. Так, в точке максимальной скорости роста чувствительность популяций к промысловым нагрузкам меньше, чем в равновесном состоянии (Глушков, 2002).

На сегодняшний день существующая система государственного нормирования совершенно не учитывает не только фазу численности, но и рассмотренные факторы, их силу и степень воздействия на численность вида в момент установления лимита добычи охотничьего ресурса(!).

Вопросы о совершенствовании системы нормирования добычи, которая должна определяться именно экологическим резервом популяции охотничьих животных, постоянно поднимаются ведущими учеными.

Единственным инструментом для объективной оценки заявленных охотпользователями квот добычи с точки зрения научно обоснованных экологических основ рациональной эксплуатации остается проведение государственной экологической экспертизы. К сожалению, в последнее время всё чаще возникают разговоры об исключении из объектов государственной экологической экспертизы материалов, обосновывающих лимиты и квоты добычи охотничьих ресурсов на предстоящий охотничий сезон.

Литература:

1. Данилкин А.А. Дикие копытные в охотничьем хозяйстве (основы управления ресурсами). М.: ГЕОС, 2006. 366 с.

2. Петросян В.Г., Дергунова Н.Н., Бессонов С.А., Омельченко А.В. Моделирование динамики численности, оценка и сравнительный анализ демографических параметров популяций лося в России и Финляндии с использованием данных многолетнего мониторинга// Математическая биология и биоинформатика. 2012, Т.7, №1.С. 244-256.

3. Юргенсон П.Б. Биологические основы охотничьего хозяйства в лесах. - М.: Лесная промышленность, 1973. 176 с.

4. Официальный сайт Департамента природных ресурсов и охраны окружающей среды Курганской области. URL:http://www.priroda.kurganobl.ru/assets/files/LesnoyPlan/LP2014/les_plan2014.pdf