Иркутск - самое подходящее место для пушного аукциона

Коллеги! Есть предложение обсудить идею организации пушного аукциона в Иркутске. Коротко суть в следующем.

Практически вся пушнина, и дикая, добытая охотниками, и клеточная, выращенная на фермах, продается на нескольких мировых аукционах. Три из них расположены на американском континенте, в городах Сиэтле, Торонто и Норс-Бей, три – в Европе: Копенгагене, Вантаа (Хельсинки) и Санкт-Петербурге. 

Но в этот устоявшийся порядок может вклиниться еще один продавец – Иркутск. Идея организации такого аукциона не нова. Ее активно обсуждали еще в конце 80-х годов прошлого века, потом она всплыла в начале 2000-х годов, и вот мы, по сути дела, возвращаемся к ней в третий раз. И надо сказать, идея-то не беспочвенная. Многие годы Иркутск был центром сбора пушнины. На прекрасно оборудованную пушно-меховую базу свозилось до 80% соболиных шкурок, добытых в Сибири. Хотя она сейчас в частных руках, но в случае необходимости ее можно использовать для хранения и сортировки шкурок. Кроме того, город располагает современным бизнес-центром, пригодным для проведения торгов. Добавьте сюда выгодное географическое расположение. Не забывайте, хотя основные покупатели мехов – европейцы, шьют они свои шубы и горжетки в Китае, где производственные затраты в три-четыре раза ниже. Ну а туда от нас, сами понимаете, везти намного ближе, чем из Петербурга.  

Все эти плюсы существовали и раньше, почему же идея все-таки не была реализована?  Не было главной составляющей – государственной политики. Всех устраивало, что вся меховая торговля еще с советских времен сосредоточена в руках «Союзпушнины», через которую проходило около 95% добываемого в стране соболя. Сейчас ситуация изменилась. Не далее как в июле вышло распоряжение заместителя председателя правительства, в котором среди прочего указывалось на необходимость рассмотрения возможности создания на территории России новых площадок для торговли пушниной.  

Возникает главный вопрос: нужно ли посягать на монополию «Союзпушнины» и создать ей конкурентов? Здесь есть над чем подумать. В последние годы динамика продаж росла быстро и достигла 750 тыс. шкурок. Это, конечно, очень хорошо. Плохо другое: выяснилось, что его продается вдвое больше, чем выдается охотникам разрешений. Это же прямой ущерб государству. Каждая лицензия стоит 120 рублей, помножьте на 300 тыс. левого соболя, и получается, что казна ежегодно теряет почти 40 млн рублей. Есть и еще один существенный момент. Вместе с количеством росла и цена. В прошлом году она достигла рекордной отметки – 240 долларов за шкурку. А в ходе двух последних аукционов – январского и апрельского – внезапно упала до 140 долларов. Это непременно ударит и по охотникам. Если в прошлом году закупочная цена за шкурку доходила до 6 тыс. рублей, то нынче, боюсь, она не поднимется выше трех тысяч.

Вряд ли причина падения в снижении спроса. Женщины, конечно, ветреные существа, но чтобы вот так в одночасье охладеть к соболиным палантинам и шубкам – в это невозможно поверить. Тут, думается, другое. Не исключено, что действуют какие-то негласные экономические санкции. Все-таки основные покупатели европейцы, и они играют в одни ворота со всеми. Многие поставщики пушнины винят «Союзпушнину». У нее только громкое название, оставшееся от былых времен, а на самом деле это частное предприятие, где всеми делами заправляют два-три человека. Считают, что у них есть возможность манипулировать рынком и самим товаром, заключая предварительные сделки. С недавних пор представители  «Союзпушнины» сами занимаются закупкой сырья. После этого поставщики зачастую как бы перестали узнавать свою пушнину. Естественно, возникло подозрение, что лучшие образцы в ходе пересортировки перекочевывают в лоты, принадлежащие самой «Союзпушнине». То есть идут какие-то закулисные игры, которые невозможно проверить.

В этой ситуации поставщики задумались о гарантиях, которые может предоставить акционерная компания, учредителем которой станут сами поставщики пушнины. Они не только пресекут возможные нарушения руководства аукциона, но и получат возможность зарабатывать дополнительные средства на комиссии, которая составляет в среднем 10% с продаж. Оборот петербургского аукциона оценивается примерно в 6 млрд рублей. Следовательно, комиссия составляет 600 млн. Согласитесь, немалая сумма.

Естественно, что решающее слово в реализации  этой идеи остаётся  за поставщиками. Решаться  ли они отказаться от накатанной дороги и привезти пушнину в Иркутск?  Поставщики привезут пушнину, если будут покупатели, а покупатели приедут, если будут уверены, что найдут пушнину в достаточном количестве. Здесь  все взаимосвязано.

Изучение мнения.  Я уже поговорил со многими основными поставщиками соболя из Якутии, Красноярска, Бурятии, Приморья. Это мне не чужие люди, почти все оканчивали наш факультет. Они согласны, что Сибири давно уже пора обзавестись своими пушными аукционами, но плодить их число не следует, максимум два, а лучше один, чтобы набрать как можно больший объем продаж. Согласны и с тем, что Иркутск – самое подходящее место для устройства аукциона. Но пока все осторожничают, и я их понимаю. На любом изломе всегда возможны форс-мажоры. Бизнесмены могут сыграть на понижении. Чтобы избежать сговора, надо завлечь как можно больше покупателей. Чем больше покупателей, тем сильнее конкуренция.

Временной фактор. График мировых аукционов расписан на весь год, и крупные покупатели, следуя ему, непрестанно мотаются с одного на другой. Например, в том же Петербурге первый проводится в декабре, это как бы прикидочный, а уже основные – в январе и апреле. Когда мы будем готовы, то выйдем на международную ассоциацию меховых заготовителей с просьбой включить нас в график, гарантируя, что объем продаж будет не меньше 300 тыс. шкурок. Иначе к нам просто никто не поедет. Лучшее время – это, конечно, февраль.

Левое сырьё.  Откуда берутся  «левые» шкурки? До последнего времени малым народностям разрешалось добывать соболя сколько угодно, безо всяких лицензий. Этой поблажкой скупщики и пользовались: мол, приобрели шкурки у эвенков или тунгусов, попробуй, проверь. Сейчас, как я знаю, охотникам из малых народностей будут выдаваться разрешения. Выдаваться бесплатно, но, по крайней мере, появится ясность: сколько же они добывают реально. Кроме того, разрабатывается методика, по которой шкурку каждого добытого зверька будет клеймить государственный охотинспектор. Естественно, при наличии лицензии. Не знаю, насколько это поможет упорядочить контроль. На мой же взгляд, все дело в заниженных квотах на отстрел.

Нужно налаживать объективный учет. Вопрос совершенствования мониторинга стоит остро. Прежде, когда были коопзверопромхозы, госпромхозы, учет велся профессионально, и погрешности были невелики. Сейчас это все отдано на откуп охотпользователям, и считают на глазок. А если подсчитано неправильно, то и квота неправильная. Это беда нашей системы контроля и мониторинга. Судя по объему добываемого соболя, его численность по сравнению с советскими временами выросла раза в полтора-два. Раньше наиболее удачливые охотники добывали за сезон максимум полторы сотни, а сейчас, случается, и по триста шкурок выносят из тайги.

Власть проект поддержит.  Об этом  говорил и губернатор области, на одной из рабочих встреч. Есть у нас и еще одна крамольная мысль: не ограничиваться пушным аукционом, а создать на основе того же акционерного общества еще один – по продаже дериватов диких животных. Я имею в виду мускусную струю кабарги, желчь медведя, маральи панты и окостенелые рога диких оленей… По объему оборота они могут посоревноваться с соболем. Одной струи кабарги продается не менее чем на 6 млн долларов. Сейчас это сырьё  поставляется по прямым контрактам, и разбег цен между покупателями, в основном корейцами, японцами и китайцами, бывает весьма существенным. Кто-то способен торговаться, и сбывает грамм струи за 50 долларов, а кто-то довольствуется и 30. А будь аукцион, цены бы непременно поднялись, что было бы только на пользу охотникам.

От редакции проекта.  Охотники-промысловики и охотники-любители могут высказать своё мнение на сайте "Сибирский охотник"    здесь.