Окажутся ли российские охотники уязвимы для синдрома Макомбера?

Есть такая мощная известная организация – Humane Society International, HSI.

Наши тёмно-зеленые зовут её по-русски кто Международной организацией защиты животных, кто Международным Гуманным Обществом. Я бы называл её Обществом Гуманьяков (гуманист+маньяк), если бы не отдельные их действительно человеческие, людские дела. Но не о том речь.

Общество где-то разузнало, что существует форма 3-177, Декларация о ввозе и вывозе рыбы и [других] диких животных, которую заполняет каждый охотник, желающий импортировать в США свой зарубежный трофей (а равно вывезти американский). На бланке, в нескольких графах, все явки и пароли (ФИО, адрес, телефон, емайл, что везёшь). И вот Гуманное общество потребовало у Службы рыбы и дикой природы (Fish and Wildlife Service, FWS) США их выдать, ссылаясь на Закон о праве граждан на доступ к информации (Freedom of Information Act, FOIA). А Служба уведомляет каждого заполняющего форму, что Закон об информации бьет Закон о неприкосновенности частной жизни (Privacy Act), и сведения могут быть выданы не только Минюсту.

Гуманное Общество с лета 2014 года бомбардировало Службу требованиями выдать информацию за 11 лет (причем почему-то не подряд, а за 2002-2010, 2013 и 2014 годы; смотрите первый, второй и третий запросы). Структурное подразделение службы, отвечающее за менеджмент надзорных данных, стойко отбивалось, да и письма, по нашим меркам, были ни о чем – так, электронная переписка, привет-привет. Ничто не предвещало беды, но в апреле 2016 года Общество подало в столичный суд гражданский иск, подало на Службу, на её материнское Министерство – МВД США, и заодно (ничего личного, по должности) на Министра Сару Джуэлл.  

Дело шло неспешно, но Час Икс наступил. Первого ноября МВД и его Служба, в соответствии с тамошними государственными нравами, опубликовали в «Федерал реджистере» официальное уведомление о тяжбе «для всех, кого это касается», предложив не позднее 22 ноября всем, у кого есть возражения, сообщить о них; промолчавшие будут считаться согласными. Но и при этом, сказало МВД, ответственность, в конечном счете, несу я, а не вы, уважаемые трофейщики, и единственное, что я могу обещать возражавшим – в случае, если мне придётся-таки выдать ваши данные, я извещу вас об этом за 10 дней.  

Служба сообщала, что иностранные контрагенты и стоимость трофеев защищены надежно, но остальное под вопросом; в неофициальных разговорах чиновники намекают, что раскрытие коснется только бизнеса, но не частных лиц. Но обстановка тревожная. Трофейщики шумят на демонстрациях, Международный Сафари-клуб призвал к действию и опубликовал шаблон письма, которое может направить в Службу охотник, возражающий против раскрытия его данных, зафиксированных в декларации. Вернее, образцов три – для бизнеса, для просто охотника и для бизнес-озабоченного охотника. Клуб, оговариваясь, что его образец – товарищеский совет, а не юридическая услуга, советует в письме требовать закрытия не только данных декларации, но и самого письма, в котором он этого требует. Эти рекомендации распространяет выпускаемый под эгидой известной трофейной организации Международного Совета сохранения дичи и дикой природы (CIC) бюллетень «Африканский совет старейшин» (African Indaba), множество других изданий, сайтов и форумов.

Но при чтении всех этих острых материалов об опасных для охоты материях меня не покидало странное, неопределимое чувство. Не сразу, но понял – меня беспокоит отсутствие порыва солидарности.

И вспомнил первый звоночек. Он прозвучал лет пятнадцать назад, когда я изучал канадские лотереи, в которых разыгрывались лицензии на крупную дичь. Законодательство провинций и территорий устанавливало обязательность публикации результатов лотерей, и, например, в провинции Новая Шотландия имена сотен победителей лосиной лотереи публиковались в крупнейших газетах «Галифакс геральд» и «Кейп-Бретон пост». Однако, в Нью-Брансуике с 2002 года, ссылаясь на необходимость защиты частной жизни (privacy), стали публиковать только последние цифры номеров «охотбилетов» (там они на всю жизнь, вроде нашего ИНН).

Помню, удивлялся – люди честно выиграли в лотерею, охота законная, чего скрывать? Я понимаю, почему получение лицензий не афишируется у нас: раскрой имена, и станет слишком очевидно, что лицензии на лося получают, главным образом, начальники, а если начальник осторожен, то их водители или письмоводители. У начальников есть еще свои бизнесмены, хотя тут не всегда понятно, кто кому принадлежит. Так или иначе, нашим есть смысл скрывать – того и гляди, на «Паджерах» обойденные пролетарии гвоздями разные слова напишут. Канадцам-то чего стесняться или американцам, где тоже повсеместно лотереи?

Но вот в Штатах теперь уже не звоночек прозвенел – колокол загудел.

В шаблоне Сафари-клуба предлагается писать сначала, что «я горжусь своей охотой», а потом, что «я не намерен делиться информацией о ввозе-вывозе моих трофеев с широкой общественностью», а если я и делал так в прошлом (это, видимо, на случай, если заявителю предъявят его фото у поверженной антилопы из соцсетей или открытых охотничьих форумов), то это не специально, я вовсе не хотел, чтобы информация распространялась за пределами моей семьи, моих друзей и членов организаций, в которых я состою.

Что-то не вяжется это все с гордостью, скорее со стыдом или страхом – в начале письма упоминается о возможных атаках антиохотников.

Но, мужчины-трофейщики, вы же брутальны, вы же демонстративны, от вас просто прет бурбонным снобизмом, ваша африканская пятёрка ну очень большая! Вы не боитесь разъяренных слонов, но испугались антиохотников? Вы – френсисы макомберы между львом и буйволом?

Словом, я понял – мне всё равно, отстоят ли американские трофейщики свое право на приватность. Если они массово будут писать в Службу запретные письма – значит, уже проиграли. «Жирафики кровавые в глазах… Да, жалок тот, в ком совесть нечиста» (и да простит меня за переделку А.С.Пушкин). Понятно, что касается не всех, но Кендалл Джонс погоды не сделает.

Источник фото https://www.facebook.com

Меня беспокоит, угрожает ли такая паника российским охотникам? У нас гуманьяки пока – маргиналы, во многом, я думаю, по их невежеству: не способны освоить аргументы западных изощренных собратьев, надо «многабукав» читать. Но все меняется.

Увы, прежние времена, когда охотники заходили в городок или поселок с ружьями на плечах и битой дичью в открытых тороках, прошли. Но не по упречности охоты, а в силу устрожения законов об общественном порядке. И сейчас они, законы, все строже и строже, до неразумности, до антиохотничьего, по сути, эффекта.

Так вот, если наши «зеленые» вдруг потребуют публичного признания себя охотником и раскрытия своих охот, я за обычных российских охотников почему-то спокоен, но неужели наши трофейщики (и начальники) окажутся таким же слабым звеном?