В свете развития событий с делом охотоведа Якова Березина, Н.В. Краев прислал материал из эпохи СССР. Вот его комментарий:" К сожалению сейчас далеко не в каждом субъекте Российской Федерации найдется такой настырный, эрудированный, болеющий за судьбу охотоведов человек, как основоположник иркутской школы охотоведов, профессор В.Н. Скалон, чья убежденность и аргументация помогла отменить обвинительные приговоры охотинспектору Медведеву Г.М. за отсутствием состава преступления и восстановить его на работе с выплатой компенсации".
С почтением Николай Краев
Выступление профессора В.Н. Скалона. Фото интернет-журнала Интеллектуал(ка).
А дело было так. Оперативная группа Иркутского областного управления охотничье-промыслового хозяйства выехала на охрану охотничьих животных. В Кырменской пади увидели машину, которая двигалась по закрайку поля, светя фарой в поисках косуль. Надо задерживать… А с этих полей две дороги. Решили, что «газик» оперативной группы идет прямо на браконьеров, а чтобы они не ушли, там, где обе дороги сходятся, оставили охотинспекторов Медведева и Шаповалова. Браконьеры, несмотря на сигналы кинулись мимо «газика» оперативной группы и оторвались от него. И тут на дорогу вышли Медведев и Шаповалов, знаками требуя остановиться. Браконьерская машина не снижая скорости неслась прямо на инспекторов. Медведев стоявший впереди, успел отскочить в сторону и сделал предупредительный выстрел вверх. Потом он услышал, как вскрикнул Шаповалов. Неужели сбили? Медведев стреляет по скатам браконьерской машины – раз, второй… Метров через двести она останавливается. Наконец подъезжает «газик» оперативной группы. Да браконьеры: ни путевок, ни лицензий. А остановилась машина не по доброй воле – один был ранен в голову. На следующий день раненый скончался.
На охотинспектора Медведева Г.М. было заведено уголовное дело. «Применение оружия при задержании предполагаемых браконьеров не вызывалось необходимостью». А поэтому инспектор «превысил свои служебные полномочия» – указывалось в обвинительном заключении. Народный суд Эхирит-Булагатского района, учтя, как обычно пишут в приговорах все смягчающие обстоятельства, назначил наказание – три года условно. Усть-Ордынская окружная прокуратура сочла такой приговор согласно протеста «чрезмерно мягким». Дело передали в суд соседнего Бохановского района, который приговорил инспектора к пяти годам заключения в колонии усиленного режима. Окружной суд оставил приговор без изменения сочтя, что оружие вполне можно было не применять, поскольку инспекторам ничего не угрожало. Инспектора вообще могли не приближаться к браконьерам ибо «установление личностей охотников было возможно по государственному знаку и номеру машины». Журналист справедливо отметил это ноу-хау: как это по номеру машины можно определить фамилии сидящих в ней людей и доказать, что они браконьеры?
В Верховном суде РСФСР посчитали приговор «чрезмерно суровым» и снизили срок наказания до трех лет. А затем по протесту заместителя Генерального прокурора СССР дело было прекращено «за отсутствием состава преступления». (Ротенфельд Б. «Дело инспектора Медведева». Иркутская газета «Советская молодежь». 1975. 10 июля. С. 2-3).
«Эта интересная статья не может быть правильно понята, если не сделать следующего дополнения, писал профессор В.Н. Скалон. Дело в том, что все иркутские юристы, имевшие отношение к делу охотинспектора Медведева, безоговорочно признали безукоризненными действия судебных работников, которые его вели. Даже официальные защитники убеждали меня, что продолжение борьбы за осужденного может идти только в смысле испрошения ему снижения наказания. Мое требование признать в действиях Медведева отсутствие состава преступления рассматривалось как проявление юридической безграмотности, склонности к сутяжничеству и волоките. Это, как думали юристы, могло иметь для меня «весьма неприятные последствия». А окружной судья А.Х. Савинов сурово угрожал мне в этом смысле. Таким образом, мне, при направлении материалов в Верховный Суд РСФСР и Генеральному прокурору СССР, пришлось войти в полное противоречие с судебными органами Иркутской области. В этих кругах мои действия встретили большое возмущение и злорадство в предвкушении предстоящего мне фиаско. Решение центральных органов об освобождении Медведева «за отсутствием состава преступления и восстановлении его на работе с выплатой компенсации» было для всех подобно взрыву бомбы.
Окружной суд, в своем упорстве, даже заявил по этому поводу протест, разумеется, оставшийся без последствий. Мне неизвестно, получили ли эти горе-судьи какое-либо взыскание. Я же в своем обращении в Верховный Суд и Генеральному прокурору, опираясь на соответствующие статьи УК РСФСР и другие документы, поставил вопрос о том, что эти судебные работники не имеют надлежащей юридической квалификации и подлежат отстранению от занимаемых ими должностей. Нужно ли говорить, какой припадок возмущения вызвало это среди них и им подобных»
(Государственный архив Кировской области. Ф. Р-139, оп. 1, д. 123, л. 372). (См.: Рашковский А. Письма неистового охотоведа и эколога. Из переписки Е.Д. Петряева и профессора Василия Николаевича Скалона. URL: http://xn----7sbbraqqceadr9dfp.xn--p1ai/lichnosti/114050-pisma-neistovogo-ohotoveda-i-ekologa-iz-perepiski-e-d-petryaeva-i-professora-vasiliya-nikolaevicha-skalona).
Комментариев нет.