Продолжаю размещение отрывков из книги А. Апраксина "Моя охота на птицу и зверя в Тобольской губернии". Отрывок интересен описанием обилия пролёта гусей и казарок через Курганскую и юг Тюменской области в конце 19 века. Интерес представляют описанные способы охоты и наблюдения за поведением птиц.
Охота на гуся и казарку.
Только что растаял снег под лучами весеннего солнца, как тотчас же озера, пшеничные и овсяные жнивы покрываются громадными стаями гусей и казарок. Серый или дикий гусь пролетает этими округами почти раньше всех птиц. Появился чибис и вслед за ним потянулись, длинно вытянув свой острый угол, стая за стаей, дикие гуси. Казарка появляется значительно позднее. Бесчисленными табунами пролетают эти птицы через округа, в которых я охотился, но очень мало остаются выпаривать здесь. Их тянет выше к северу. Казарка, тот же гусь, но только меньше – и грудь казарки пестрее. Есть ещё разновидность казарки, но та черная с красной снизу шеей (примечание: речь идет о краснозобой казарке). Здесь она очень редко пролетает, но я убил трёх таких в 1892 году, на Гилёвском увале, близ Ялуторовска. Охотятся совершенно одинаково, как на гусей так и на казарок, отчего и опишу эти охоты вместе.
Птицы эти могут считаться у нас пролётными; так редки исключения, чтобы они остались у нас круглое лето до осени. Прилетая, они останавливаются на увалах, на прошлогодних овсяных и пшеничных жнивах, откуда летают на озера. К одной стае сейчас же присоединяется другая, только бы она её увидела. Стреляют их и на воде и на полях, и в то время, когда они пролетают с жнивья на озера и обратно. Последний способ был всегда моим любимым, и, мне кажется, он дин и должен быть у охотника любителя. Между прочим, я пробовал и другие способы, которые ниже опишу, но они как-то не удавались мне. Вообще я знаю от многих хороших охотников, что они как и я не могут похвалиться тем, что убивают часто гусей. Уж очень осторожны гуси и казарки, и стадо всегда выставляет своих сторожей, старых и опытных самцов. Промышленники, да здесь в Сибири даже и интеллигентные охотники-любители предпочитают стрелять их утром и вечером на жнивах. Жнивы, на которые прилетают эти птицы, легко определить по обильному помёту. На таких полях охотники выстраивают себе шалаши, перед которыми выставляют деревянные гусиные чучела, к ним гуси и казарки прилетают и охотники стреляют их из шалаша. Часто бывал я на таких охотах, только редко гуси садятся на столь близко к чучелам, чтобы можно было стрелять. По осторожности своей гуси к чучелам относятся подозрительно, даже к самым лучшим. У меня, например, была пара чучел из гусиных шкур художественной работы, но и к ним редко садились. Казарки менее осторожны. Любимейший способ промышленников подползти к гусям. Я знал таких, которые имели терпение ползти две и больше версты к стаду гусей. Для этой охоты у них имеются ружья с очень длинными стволами и широкими калибрами. Заряжают они их без всякой меры, прямо на глазомер горстями. Для наших охотничьих ружей из фунта (453,59 грамма) пороха выходит 60 зарядов. Я беру мерилом самый употребительный у любителей 12-й калибр, но на описанное ружьё промышленника из фунта пороха получается только 22-24 зарядов. Фунта же дроби хватает только на 4-5 выстрелов. Охотник с таким зарядом подползает на брюхе к стае, на расстояние 130 или 120 шагов и с этого расстояния лёжа стреляет и убивает 7-8 и даже больше гусей на заряд. За то, бывает, что охотник долго лежит после выстрела, не в состоянии отдохнуть от сильного толчка своего ружья-пушки. Обыкновенно охотники на гусей и казарок к правому своему плечу привязывают подушку, нарочно сшитую для этой цели. В Ялуторовск и Курган весною привозят этих птиц прямо возами на базар.
Охотники 19 века. Фото c сайта Gorod.Tomsk.ru
Другой способ стрелять их следующий: чучела не далеко от берега ставят на воду плавать, а охотник лежит в лодке или в боте, сверху он прикрыт камышом или соломой. Гуси на воду к чучелам охотнее садятся. На этой охоте уже убивают очень много. Хорошо очень стрелять гусей на воде, выставляя вместо чучел живых серых гусей, которых привязывают за ногу на длинной верёвке к вбитому в дно озера колу. Мне как-то пришло в голову испытать, что будет, если чучела заменить живыми домашними гусями; частые опыты прекрасно удавались.
Осенью гусей и казарок стреляют этими же способами. Что касается казарок, то могу охотникам рекомендовать следующий способ, он мне не дурно удавался. На пшеничной или овсяной жниве нужно устроить шалаш и взять с собой послушную собаку, которую следует положить перед самым шалашом. Когда казарки прилетают на жниву, то охотник шепотом приказывает собаке чтобы она шла к ним, или просто встала и ходила по полю. Те, как увидят её, распускают крылья и бегут к собаке, которую в это время охотник призывает к себе. Казарки, особенно самцы, бегут за собакой до самого шалаша и в удивлении останавливаются перед ним, заглядывая в него. Этим способом легко удается настрелять много казарок.
Наблюдали ли вы, любезные читатели, за полётом гусей и казарок? Нет?! Ну, так я вам советую сделать это, и вы придёте в восторг, от порядка, царящего в их стае. Нечего уже и говорить о том, что табун всегда летит образуя острый угол: чем сильнее ветер, тем острее угол, чтобы этим способом прорезать воздух. Но строгий порядок замечается не только в этом. Смотрите на предводителя и путеводителя, что-то он тяжело машет крыльями, вероятно, он уже давно летит впереди, указывая остальным путь к северу. Он успел утомиться, но не беспокойтесь, вот самый задний в стае заметил утомление товарища и сейчас же прибавляет в ходу, облетает стаю и становится во главе табуна, уставший же товарищ отстаёт и примыкает уже сзади, но второй устал и ему летит второй сзади и т.д.
Посмотрите: уставшая и голодная стая, тяжело махая крыльями, опустилась на жниву. Несмотря на голод, птицы садятся в совершенном порядке и не набрасываются сразу же на зерна. Кругом поля поместились старые опытные гусаки, а остальные гуси в середине. Стоят они так минуту или две, не шевелясь, только сторожа, старые гусаки, осматривают зорко окрестности и, если по их мнению всё спокойно, то один за другим прокричит успокаивающее всё стадо: «га! га!», только после этого птицы расходятся по полю и начинают жрать. Последите терпеливо дальше. Сторожа стоят не шевелятся; головы их высоко подняты и поза их доказывает, что все они превратились в слух и зрение. Проходит четверть часа приблизительно, и из стада выделяется ровно столько птиц, чтобы сменить голодных сторожей. Каждый идёт к своему товарищу, будто вперёд было назначено, кто на какой пост должен встать, и при смене между каждой парой идет тихое совещание гоготанием. Ну, точь-в-точь часовой сменяет часового и передаёт свой пост. Ночью тот же порядок, та же строго очередная смена часовых. Стадо ночью спит спокойно, окружённое бдительными сторожами. Пришла минута смены, и часовые все закричали сразу, но один только раз. Встрепенётся всё стадо в тревоге, но тут же успокаивается; сторожа, разбудив табун, успокаивают его спокойным гоготанием. Это гоготание значит, что нужно усталых караульных сменять.
Комментариев нет.